-------> улицы

Не смотря на то, что в церкви было прилично народу, француз, дождавшись наконец своей очереди, зашел в исповедальню.
Его переполняли чувства, особенно ярко среди них выделялось стремление к неистовому покаянию. Боже, Тибо даже задумался на мгновение не уйти ли ему в монастырь к чертовой бабушке, чтобы оградить свое нежное чувственное метафизическое бытие от злобы и отврата всего этого злого мира.
- Что тревожит тебя сын мой? - спросил ласковый голос падре, бархатный баритон.
- Я грешен, святой отец, как не знаю как кто.. Мне тяжко.. - снова чуть нервно не икнув вещал Тристан, разглядывая образ своего сподручника через решетчатую перегородку, разделявшую двух людей.
- Прочтем молитву к таинству исповеди, мой сын, а затем ты сможешь поведать мне, какие напасти разрывают твою юную душу..
- Pater noster, qui es in caelis, sanctificetur nomen tuum. Adveniat regnum tuum. Fiat voluntas tua, sicut in caelo, et in terra. Panem nostrum quotidianum da nobis hodie, et dimitte nobis debita nostra, sicut et nos dimittimus debitoribus nostris. Et ne nos inducas in tentationem, sed libera nos a malo. Amen.
Естественно Тибо не знал в точности такой малости как " Отче наш" и заключив только лишь это "Аминь", принялся наконец полоскать мозги несчастному священнику.
- Падре, я греховен.. ооо.. падре, я весь - грех.. - Тристан все же нервно всхлипнул. - Я занимаюсь мужеложеством, я содомит..
Казалось падре, не ожидая подобного, икнул так же как и Тибо доселе.
- Я не думал, что это грех до сегодняшнего дня.. - Тибо снова нервно икнул, достал платок и громко прочистил нос. На глаза его наворачивались слезы.
- Я думал, что влюбился в Жана, но я как оказалось, совсем не любил его.. - и тут наконец дамба прорвалась, выпуская наружу весь поток скверны и греха, что таился в душе у этого несчастного мсье Тибо.
- Поначалу я трахался только с теми с кем встречался, но потом, когда мне захотелось разнообразия, мы стали устраивать групповушки.. ик.. а потом, как это сказать то.. ну я стал спать со всеми подряд.. ик.. - несчастный только и успевал осушать мокрые от слез глаза. - то есть я думал, что всех их любил, я так был слееееп.. - протяжным воем тихо пропел падший отрок. 
- Я сейчас Вам всех перечислю.. ик.. - и он стал загибать пальцы. - Сначала я трахался с Антуаном.. потом с Ивом, но с Ивом я встречался месяц.. - видимо падре и желал бы что-то вставить, но Тибо никак не позволял это сделать. - потом я встретил Николя.. ик.. нууу.. Николя был такой клевый, что я сразу в него втюрился.. ик.. он был так нежен со мной, что я прямо таял в его руках..
- Постой, сын мой! Подожди! - нарочито серьезно чуть ли не заорал священнослужитель. - Не стоит посвящать меня во все подробности. Я и так вполне понял, что путь твой был усеян грехами.
Юное создание, скажи мне просто, что же так тревожит кроме этого и как ты видишь свой путь в дальнейшем.
Тибо заткнулся. Воцарилось минутное молчание.
Это было предательство. Чистейшей воды. Это был проигрыш.
Он доверил самое сокровенное человеку, которого совершенно не знал, а тот отмахнулся от него как от назойливой мухи, хотя какой человек не отмахнулся бы.. там список.. не список, а список шиндлера какой-то.
Чувствуя в свой спине.. нет, не нож.. это какой-то ятоган, с пронзенным сердцем, Тибо вскочил с места и в полном негодовании прокричал сквозь решетку.
- Вы жестокий и бессердечный человек! Вы ничего обо мне не знаете и не узнаете.. ик..  - вытирая уже просушенные гневом очи, он выперся из исповедальни продолжая орать.
- Люди жестоки! Безнравственны! От них.. ик.. от вас не скрыться!.. Вам только и надо, что трахаться.. хнн.. Не могу больше!.. - размахивая кулаком, как буйнопомешанный Тристан вещал в процессе службы. Тут уж сам Бог велел падре выйти из своей кабинки, направиться к молодому человеку с просьбой удалиться, на что Тибо только истерически рассмеялся.
- Вот видите! Смотрите какие Вы! Я все знаю! Дай вам волю Вы меня в клочья разорвали бы.. свиньи.. пха-ха-хаа!.. - патетика нарастала с каждой секундой и выбрав первого попавшегося человека из толпы, высоченного импозантного темноволосого мужика, Тристан повернулся к нему задницей и прогнувшись в корпусе, оглушил вопросом.
- Что? Нравится Вам моя жопа, да? - переполненная чаша излилась и опустела в одночасье. Француз направился к выходу нетвердым шагом, полный гнева, недоумения и даже шока от устроенного только что скандала.