Третий этаж. » Комната № 20. Порко Флэтчет Лайх

Спасибо, доргое мироздание.
- Порко, ты все-таки скотина, признайся, ты читаешь чужие мысли и все делаешь наоборот, да? Вот как тебе это удается? – спросил Йохан за неимением лучшего надевая шлем и заводя железного коня. Все-таки семейка у них была на редкость слаженная, а общность вкусов время от времени пугала. Та же страсть к скорости, мотоциклы… может это в крови, как смертоносный вирус. Рождается вместе с тобой и по мере взросления все прогрессирует, развивается и потом бах и опа. Нет, нет, нет, даже думать об этом не смей. Одному черту известно куда могут завести подобные мысли. Прогрев двигатель Лайх полуобернулся к родственнику, ожидая когда тот соизволит водрузить свой царственный зад и газанул, отрываясь от земли.
– Куда теперь, в мастерскую? – крикнул он, надеясь что ветер донесет до Флетча хотя бы остаток фразы. Тут уж не получится как в том фильме «ну почему она повторяет ровно столько сколько я уже слышал?» Йохан смеется, улавливая в зеркале движение Порко. Ага, значит в мастерскую. – Держись крепче - Стоило только отъехать от академии чуть дальше, как Йохан спустил тормоза в прямом и в переносном смысле. Выжимая из машины по максимуму, он сейчас напоминал психа в момент обострения. Накопившаяся неудовлетворенность вылилась в гонку со временем. Он кожей чувствовал яростные порывы ветра, подаваясь вперед к рулю и наклоняя корпус, красиво входил в повороты и получал просто моральное удовлетворение, Если они не врежутся в один из этих многочисленных столбов и их не остановит полицай – то жизнь удалась. Привычное уединение маленького городка было нарушено ревом мотора и столбом пыли из-под колес машины. Народ здесь был привычный, проживание рядом с элитной академией накладывало определенный отпечаток. Цены необоснованно были завышены, а по выходным так и вовсе били все рекорды, а все по тому, что золотая молодежь выбиралась в город развлекаться. Стоит ли говорит что расторопные родители старались как можно быстрее сплавить дочерей в какой-нибудь пансионат - подальше от этого рассадника разврата? Но были и те, что надеялись, что их несуразная дочурка сможет повторить судьбу золушки. Наивные. Визг тормозов, след шин на асфальте и мотоцикл слегка заносит влево, разворачивая.
- Вот те и кофэ, вот те и ванна. Слезай, приехали - выговаривает Йохан - Знатная однако зверюга, почем брал?

Отредактировано Эмиль Йохан Лайх (2011-03-17 02:59:14)

- Где брал - там уже нету.
– ну вот только не надо вешать мне лапшу на уши. Флэтч, лучше сам скажи – не то чтоб Йохан хотел себе такой же, детка его вполне устраивала, но почему бы не прикупить ей подругу? Кто-то увлекается разведением кошек, кто-то тараканов, а он вот… мотоциклы разводит. Пока Эмиль ковырялся с парковкой, Порко уже бодро скрылся в мастерской. И вот нахрена тебе копия карточки? Продавать по сходной цене всем желающим? Развлечение из серии «посмотрите на спящую Королеву академии» или вот-вот «узнайте, что преподаватели делают за закрытыми дверьми». Ну и похрен, что для этого нужно будет быть невидимкой, наверняка найдутся отчаянные, желающие порыться в чужом грязном белье. Да тут еще и ставки можно будет делать. Ах Флэтч, ну ты шельма – выдохнул Йохан и оценил результаты своих трудов, будто оно было действительно важно.
- Нужно чем-то занять полтора часа.
- Всего-то? В этом городе полно развлечений, а ты думаешь как убить время? На тебя это не похоже. – дядюшка чиркнул зажигалкой и Йохан уловил запах сигаретного дыма. Точно, надо будет купить, а то у нас вчера блок закончился и Адам что-то мямлил в тему того, что сейчас моя очередь. Что за глупая привычка делать что-то по очереди? Захотелось – сделал. Вот он сейчас купит их, не потому что должен, а потому что хочется. Маленький протест против системы их взаимоотношений. Идиотизм. Йохан шел рука об руку с Флэтчем и тем не менее пропустил половину его тирады, однако эта фраза  не могла пройти незамеченной:
- О! Знаешь что, а не перекраситься ли мне в брюнета? Задолбал уже этот натуральный цвет. – Эмиль встал как вкопанный. Одна его бровь поползла вверх, другая чуть сдвинулась к переносице – Чеее? - Как же это говорят? - Когда блондинка красится в темный цвет – искусственный интеллект. Флэтч, надеешься за умного сойти? Даже не надейся, тебя это все равно не спасет. - Ммм, детка, я теперь брюнетка! Черт, долбанная попса. Йохан догнал двинувшегося мозгом родственника и демонстративно покрутил пальцем у виска, картинно присвистывая при этом.- может и тебя покрасим, скажем, в зеленый? по крайней мере тату на жопе набить, кх-кх-кх. – Да иди ты к черту, Я что какой-то долбанный панк? Слышал бы тебя сейчас твой брат, мой отец, он бы точно помер от разрыва сердца. Скажи ему об этом? А лучше сделай татуху на жопе и продемонстрируй, что слабо?
Двери парикмахерской распахиваются перед ними и Порко устраивается в кресле, в то время как Йохан находит себе развлечение в зале ожидания. Он листает глянцевые журналы, пристально рассматривая разукрашенные морды моделей и актрисок, прикидывая кому бы мог вдуть. Набрался целый список, но больше всех зацепила девушка на 27 странице, вроде как не так уж много отведенного ей текста, но она выглядит такой хрупкой. И как назло тоже брюнетка. Что за хрень?
Йохан подзывает к себе одного из работников, стремного мужика, всех баб небось извели на Флэтча - правильно клиент важнее. - Где здесь туалет? - получив точные указания куда идти, Эмиль берет с собой журнальчик и уединяется с брюнеткой из 27, надо ж как-то скоротать время. О да, детка...

Цыпочка на развороте такая горячая, как и колом стоящий член Йохана, он мнет возбужденную плоть в руках, яростно дроча. Не сбавляя темпа, облизывает обветренные губы и прикусывает нижнюю. Взгляд скользит с лица крошки на его дружка, налитого кровью, готового взорваться в любой момент. Из груди рвется хриплый стон и Йохан сильнее кусает губы - его не должны услышать. Но сама эта мысль возбуждает. Маленький немецкий извращенец со склонностью к эксгибиционизму, с каким удовольствием он бы отодрал эту крошку где-нибудь на задворках школы, а лучше б спрятал под партой и та во время занудной лекции по фин. ану делала бы ему минет, и он бы сидел весь такой довольный и разомлевший, пытаясь строить серьезную рожу и расчитывать эффективность. О дааа. он бурно кончает, выстреливая спермой прямо на дверь и наблюдает за тем, как она стекает. Релаксируя, Йохан делает ставки какая конча быстрее достигнет пола - так увлекательно. Мда, как-то я разошелся. Шлюху что ли снять, а то с разбушевавшимися гормонами я на маньяка скоро станут похож. Обтирает руки и дружка туалетной бумагой, щедро разматывая рулон. Одевается и, немного подумав, протирает дверь. Выкидывает весь этот мусор в унитаз и спускает.
Эмиль подходит к умывальнику, тщательно моет руки, плещет себе в лицо прохладной водой и пригладывает растрепанные волосы. В зал он возвращается с плохо скрываемым чувством удовлетворения, покрасневшей физиономией и горящим взглядом. Не сдерживает порыва и шлет Флэтчу воздушный поцелуй. Оставшееся время экзекуции над родственником пролетают незаметно.

С новым цветом волос Порко выглядит как-то странно, по-чужому и вроде как даже старше. Неужели все эти россказни о том, что  темный старит - правда? Бедные брюнеты, они с этим всю жизнь живут, не удивительно, что все больше и больше людей, даже парней, перекрашиваются в блондинов. Скоро мы поработим мир, Yeah!!!
- Эй Флэтч, снимай парик, я знаю что ты лысый – Йохан несильно дергает его за прядь волос, от которой столь отчетливо воняет краской – мечта токсикомана блин. Панибратски обнимает за плечи и выводит прочь из парикмахерской.
- там такая телочка была… – доверительно шепчет он родственнику и рассказывает всю историю с самого начала, не вдаваясь в подробности о своих эротических фантазиях.
- Йо, а чего б тебе не выдолбить на коже имя Адама и червивое яблочко в виде сердца?
- а чеб тебе не заткнуться и хоть раз подумать бы головой? Али краска еще не подействовала? – сердито на него смотрит - вот ты прикинь, я и так его рожу каждый день вижу, а тут еще и эта хрень! И девочки будут меня спрашивать, а что это за хуйня у тебя на плече, а я такой крутой буду отвечать, что это в память о брате, что трагично погиб в автокатастрофе. Ты прикинь какая ересь получается? Хотя… думаю девочкам это бы понравилось, но на счет Адама – не уверен – Эмиль смеется и жалеет, что не стрельнул у Флэтча пару сигарет, пока была такая возможность. Сейчас же, сидя сзади и обнимая Порко за торс, Лайх старший всерьез задумался о своей сохранности. Одно дело когда ты водишь как псих, абсолютно другое - когда кто-то.
- На обратной неплохо бы в аптеку заглянуть. Напомнишь мне.
- Окееееееееееееей! – орет ему на ухо, чтоб уж точно расслышал.

» Паб To Dublin

» Близлежащий городок. » Паб To Dublin

Йохан держал руками голову, чтоб та ненароком не убежала и болезненно щурился в темноте. Честно говоря он сейчас вряд ли бы смог отличить аптеку от оптики и поэтому предоставил действовать Флэтчу. Ночь была на редкость тиха, студенты притаились перед началом учебного года, местные жители предвкушали спокойную жизнь без этих повес, Ага, не тут-то было. Два идиота Лайха шли, пошатываясь к своему источнику вдохновения и ржали как кони, один громче другого. Отобрав у Флэтча бутылку, Йохан запел, то ли это так утренний концерт Виасье  его впечатлил, то ли все-таки он, Но текст был на удивление жизнерадостным:

Стеклянный блеск в ее глазах
Засохший клей на волосах
Целуешь час, целуешь два -
Она прекрасна и мертва
Тебе девчонки не нужны
Они капризны и пьяны
А с куклой раз, а с куклой два
Но ей плевать, она мертва

На злобу дня так сказать. Он одним большим глотком осушает бутылку и абсолютно беспалевно выбрасывает ее через плечо - главное чтоб Порке по бабашке не угодила, все остальное мелочи.
Мы же хотели зайти за презервативами
- Вообще-то мы хотели купить тебе обезболивающего - напомнил Йохан и похлопал Флэтча по плечу
-готов радость моя? медицинский спирт ждет тебя! - радостно, разжигая задор, - А впрочем, если такой байдой интересуешься лучше б сразу в сексшоп пошел, Нахрен тебе аптека сдалась?

И кукла будет тебе верна,
И кукла будет тебе жена
Плевать на вьюгу, плевать на метель,
Она улыбнется и ляжет в постель

При упоминании о сексшопе Порко притормозил и Йохану ничего не оставалось как взять инициативу на себя. Звук бьющегося стекла ласкает слух и парень чувствует внутренний подъем. Ощущение сродни тому как в детстве разбиваешь соседское окно футбольным мячом и сцыкотно, а с другой стороны ты гордишься таким красивым ударом - мяч взлетел так высоко - высший разряд. Вечно надоедающие соседи заслужили это! Нечего было отчитывать его за лазанье по деревьем. С чувством переполненной гордости Йохан шарит в темноте, роясь в разделе - отпуск только по рецептам. Не глядя сметает все с полок и загребает в подол майки. Там и клофелин и ледокоин, и лекарства с высоким содержанием кодеина. непонятно зачем туда же летят шприцы, бинты, клизьмы - роскошный улов. Он уже собирается уходить, как натыкается взглядом на ортопедические колготки! И как я мог забыть о маскировке? Вот ведь идиот! Осторожно сгрузив улов на витрину, Лайх коротко замахивается и проделывает в ней дырку - по-просту разбивая кулаком. Адреналин такой, что боли от порезов он не чувствует. распечатав упаковку тут же примеряет черный капрон. Ему сплющило нос и кажется он стал похож на ниггера. Ура, теперь я могу читать рэп!
- Слышь Флэч, мне идет? - поворачивается к новому входу и замирает в растерянности, не обнаружив там дядюшки. Сгребает все честно позаимствованное обратно в подол майки отправляется на поиски Порко, наверняка он где-то неподалеку. Вой сигнализации наконец достигает его ушей.
- ооо, кажется я могу уловить ритм!! Тыц-тыц-тыц.
Курят депутаты,
Коммунисты, демократы,
Курят не взирая на свои мондаты.
Аты баты курят солдаты, курят Алигархи, курят аристократы,
Курят покуновы, курят самосады,
Но не говорят об этом вслух,
Им этого не надо,
Они бы рады,
Но закон сказал, что если кто-то курит, то приступник он.
Хотя во всём мире,
В любом коллективе,
Те кто табачит всегда на позитиве (Yo)!
В теле, радио эфире
Тоже есть такие,
Но по ним не скажешь что? Что они курили.
Мы в силе поменять эту ситуацию
Йохан идет на звук манящей, не менее привлекательной сирены и без труда находит Порко с целой уймой какой-то поебени. Розовый фалоимитатор у щечки Порко вводит его в ступор, он даже забывает что хотел сказать. Только протягивает руку и нажимает на кнопочку и это розовое нечто начинает вибрировать. Бугогашеньки. Это кульмиционный момент и чтобы подчеркнуть это зажигаются прожекторы, софиты слепят глаза и парни некоторое время не могут понять что происходит. Йохан танцует под зажигательную музыку сирен, купаясь в лучах света, как раздается громовой голос.
- всем оставаться на местах, лечь на землю!!!
- Блин, не зачем так орать - первая мысль. - Шайзе, полицаи!
Йохан хватает за руку Флэтча и тянет в один из переулков. Нас не догонят, нас не догонят.
- Слышь Флэтч - на ходу, задыхаясь - я теперь рэп читать умею!!!

Когда Порко повалился на землю и огреб несколько ударов по почкам, Йохан от шока выронил все честно нажитое непосильным трудом и взорвался на полицаев, отгоняя их от свернувшегося в комок тела
- Что вы делаете?! вы нарушаете наши права, которые вы кстати должны были зачитать! - опускается на колени рядом с дядюшкой и открывает молнию на маске, бедненький, он же мог задохнуться.
- Тебе наверное очень больно, да? подожди-подожди! Сейчас будет легче. - Он схватил первый валявшийся пузырек таблеток и вывалил горсть себе в ладонь, приподнял Флэтча над землей и удерживая его одной рукой, поднес таблетки к его рту - Выпей, это придаст тебе сил! - Порко закашлялся, явно не ожидая такой подставы от Эмиля, а тот с пугающей заботой тщательно следит за тем, чтобы все таблетки были проглочены. Вот он олицетворение поговорки - добро с кулаками. Даже если вы не хотите, я причиню вам добро, а если вы будете убегать, то сначала накостыляю, а потом причиню. Отметелить Флетча уже успели, поэтому немцу не остается ничего кроме удерживать челюсть Порко рукой и внимательно смотреть. Остатки упаковки, прагматичный немец убирает в карман штанов. Он совсем забыл про полицаев, а те, отойдя от шока, выворачивают ему руку и укладывают мордой в землю, оставляя на ней отпечаток мостового булыжника. Неужели ты надеялся остаться с нетронутой мордашкой? Нет детка, ввязались в дело - получайте оба по заслугам. Но как же так? Бунтует сознание. Я вчера уже от Адама получал! Порко вон тоже от кого-то с утра словил, так что не жалуйся. 1-1. На запястьях застегиваются холодные браслеты наручников, Йохану кажется что туже чем необходимо. Он слышал как одному парню так чуть не пришлось ампутировать руки - слишком долго продержали в наручниках. Бляяядь. Их ведут к машине. Эмиль отмечает, сожаление на лице Флэтча, но оно вовсе не от того что их повязали, а потому что его оторпвали от игрушек. Из всего арсенала осталась только маска мистера мазохиста, да анальные шарики, трогательно болтающиеся из стороны в сторону. Даже в такой жопе родственник остается верен себе.
Йохан, предвкушая ни одну веселую ночь в кпз, забивает на все и также возвращается к тому состоянию, которое было  до погони. А теперь их посадят и это тоже круто, потом можно будет хвастать сокурсникам. Хотя кому? Он их на рожу-то не помнит. Ну и ладно, он все расскажет Адаму, даже если Порко сделает это раньше него, все равно расскажет. У него такое чувство что в крови ни осталось ничего кроме алкоголя и адреналина. Так классно было удирать от служителей порядка, заметая следы мусорными баками, что... Йохан начал понимать прелести охоты на людей. Но все же в следующий раз предпочел быть бы охотником.

в участок

По дороге к участку он то и дело отрубался: не имея возможности выплеснуться энергия перегорела и жутко тянуло в сон. При чем это больше походило на кратковременную потерю сознания, вот он вроде как здесь, а вроде как его и нет.  От пробуждения к пробуждению Порко становился все бледнее и бледнее и к тому моменту как их выволокли из машины больше напоминал хладный труп.
- Посиди пока тут -сказал полицай, кажется сержант, и оставил в комнате досмотра, а сам удалился вести разъяснительные беседы с дядюшкой, но не прошло и пяти минут, как ошарашенные служители правопорядка вломились в комнатенку. - Что вы пили? Йохан ошарашенно вытаращился на него, соображая что они пили и оказалось что было проще перечислить чего нет.
- Что ты ему скормил перед тем как мы вас взяли?
- обезболивающее - как-то невнятно пробормотал парень все еще не понимая в чем собственно дело и сонно моргая на мужчин глазами.
- Досмотреть - короткий, но емкий приказ. В голосе сержанта нескрываемое раздражение и злость. Как же его достали эти безотвтетственные подростки. Золотая молодежь, мать ее! Их бы на пару лет в армию - мозгов понабраться.
- Сэр, мы нашли это. Снотворное!
- Твою мать! Срочно, промывание! пока не окачурился, нам трупы тут не нужны - и тише добавил - а то адвокаты их папочек устроят нам потом райскую жизнь - Переводит строгий взгляд на Йохана и приближается, ухватывает за грудки. Смотрит на его сонную рожу и складывает 2 и 2 - Ты пил?
Лайх не понимает сути вопроса, но чувствует, что вляпались они по самое не могу, на заднем фоне слышится как блюет Флэтч или это только воображение разыгралось?
- Пиво пил, абсент пил, текилу тоже пил и это как ее... водку жрал- перечисляет он, напрягая пропитанные алкоголем извилины.
- не прикидывайся! таблетки, что мы нашли ты их пил?
- Нет, нет, сэр! - поочередно моргнул сначала одним, затем другом глазом, не внушая доверия товарищу сержанту.
- может тебе тоже сделать промывание, так для профилактики...
Глаза Йохана расширились от ужаса, но он благоразумно промолчал. Мужчина видимо сделал для себя нужные выводы и кивнул, стоящим позади него сослуживцам.
- привидите его в чувство, а то разговаривать с этим овощем невозможно.
Его схватили под белы рученьки и вот следующий момент он запомнил очень хорошо. Струи холодной воды льются за шиворот, стекают по морде, заполняют уши и нос, заставляя кашлять и задыхаться. Его голову продолжают удерживать под водой. Йохан не знает сколько длилась экзекуция, но протрезвел он достаточно для того чтобы вернуть себе самоуверенность. Он вытирает голову любезно предоставленным полотенцем и в таком не самом благоприятном виде предстает перед участковым. Волнение о Флэтче перебивает все остальное, даже возможную судимость, но учитывая обстоятельства и адвокатов того же племянника он уверен, что дело закончится штрафом на кругленькую сумму, максимум общественными работами.
- У меня есть право на один звонок и я хотел бы им воспользоваться
- Смотри как заговорил, тоже мне важная птица! - офицер с плохо скрываемым чувством омерзения протянул ему телефонный аппарат. - Ну звони.
Йохан быстро набрал номер брата, сообщая о произошедшем. оставалось только коротать время в обществе этих милых людей.
- Как тот парень, которого доставили вместе со мной?

Отредактировано Эмиль Йохан Лайх (2011-03-20 12:18:12)

Сам разговор с сержантом не занял много времени, после ответов на стандартные вопросы мужчина только покачал головой, мол, что ж вы так? и отправил Йохана в камеру предварительного заключения.
- Все нормально?
- да шеф все спокойно.
Вопреки ожиданиям Йохан оказался в одиночестве. Неужели Флэтча еще не привели? Лайх примостился на нары и как только тело приняло горизонтально положение мигом отрубился и по тому не заметил ни прижавшегося к решетке дядюшки, ни его испуганно взгляда.

Гастон, а именно так звали этого грузного закоренелого завсегдатая камеры номер 3, медленно подошел к Порко и резко дернул за ноги на себя от чего немец упал и приложился затылком о холодный бетон пола. Толстые пальцы вовсю шуровали в брюках мальчишки, ремень постоянно мешался и тут мужчину озарило как можно использовать его с максимальной выгодой. Одним движением выдернув ремень из шлеек, он затянул его вокруг шеи новоиспеченного брюнета и потянул за собой, заставляя проползти разделявшее их расстояние. Гастон приземлил свой зад на нары и погладил Флэтча по щеке.
- Не вздумай пискнуть, иначе я так затяну удела, что сломаю твою тоненькую шейку - он хрипло рассмеялся и продемонстрировал, что именно имел ввиду, вызывая у юноши легкий приступ асфиксии
- теперь ты мой щенок, и первая команда, которую ты выучишь будет "лизать" - с этими словами он вытащил свой короткий, но толстый член и по камере распространился запах мочи. Он притянул юношескую голову к паху и стал водить своим обрубком по его губам, надавливая на них и заставляя взять в рот. Каждый раз за отказ ремень все больше затягивался и рот приоткрылся сам собой в тщетной попытке схватить воздуха. Вот тут-то Гастон и воспользовался ситуацией - Соси сучка, хорошенько поработай язычком, твои пухлые губки говорят о том, что ты делал это и не раз. - натяжение ремня ослабло, мужчина насаживал голову немца, заставляя брать его в рот целиком, жестко сжимал волосы на затылке в кулак и не давал передохнуть. Вот только ничего не получалось - у него не вставал. - Ах ты неумелая тварь! - короткий замах  и удар наотмашь по скуле - не хочешь по-хорошему поговорим по-плохому! - Гастон ставит Порко раком и рывком сдергивает штаны. Не было ничего удивительного в том, что немец не смог удовлетворить его, дело в том что Гастон был импотентом. Пальцы коснулись губ немца, проникая в рот и щедро удобренные слюной коснулись заднего прохода мальчишки. - Такая мордашка, я думал что ты тут гладенький, ты разочаровал меня. - Средний и указательный палец входят сразу резко до самого основания и после этого Гастон опускает вторую руку ему на задницу звонко шлепая и оставляя отпечаток пятерни. Ремень прочно зажат в руке и Гастон тянет его на себя, заставляя прогнуться - так смотрится намного эротичнее. Дыхание мужчины учащается, ноздри широко раздуваются, впитывая запах страха, который испытывает мальчишка под ним. Уже три пальца грубо растягивают его. Расходтся в стороны и проникают глубже, задевая простату. дразня. - Будешь хорошим мальчиком, я позволю тебе кончить - шепчет он, подавшись вперед и касаясь гнилым дыханием шеи юноши. - Такой сладкий и с такой узкой задницей. Я у тебя первый? Не бойся, после меня тебя никто трахать не захочет - голос подобен змеиному шепоту, пальцы мнут, расстягивают чужую плоть их уже четыре, соединеных лодочкой, они входят практически до костяшек - Жаль, что у нас нет смазки, придется тебя немножко порвать. - одно резкое движение и ладонь проскальзывает внутрь вплоть до большого пальца, ремень натягивается, не давая возможности кричать и максимум на что способен сейчас немец - хрипеть, цепляясь пальцами за туго стянутую кожу ремня. Еще немного, совсем чуть-чуть и Гастон сможет осуществить задуманное он так давно об этом мечтал. И плоть, плоть мальчишки еще по детски прекрасна, ее так и хочется терзать, порвать на части. Да, у них еще вся ночь впереди, он успеет познакомить его со всеми своими фетишами, опробует на нем все фантазии. Мышцы парня напрягаются, по всему телу выступила испарина и от того он кажется Гастону еще более прекрасным - его верный пес. Он давит рукой на поясницу, заставляя принять более удобное для насильника положение и медленно двигает в нем рукой, чувствуя как колечко сфинктера расслабляестся, пропуская глубже раз за разом, касаясь эластичных стенок пальцами - жалкое подобие ласки. даже нет. Потому что стоило чуть пообвыкнуться и многострадальный зад немца проторанил большой палец - симфония из хрипов и стонов боли почти завершена, дело осталось за малым. и тут Гастон проявил милосердие, когда медленно, не рывком как раньше, довел дело до конца, так что кисть полностью скрылась в юноше. Кровь - тоже неплохая смазка и внутри и снаружи уже достаточно влажно, так что обходится без лишнего трения. - А теперь увеличим ставки - и рука двинулась  дальше больше чем по запястье уходя вовнутрь.

Йохан сам не понял что заставило его проснутся, сколько времени прошло с того момента как его привели? И где Флэтч? Из камеры напротив раздавались сдавленные хрипы и чьи-то стоны, видать кто-то неплохо проводил время, подрачивая перед сном.
- Жаль, что у нас нет смазки, придется тебя немножко порвать.
Что ж это такое? это уже мало похоже на акт самоудовлетворение, кого-то насилуют, куда ж охрана смотрит?! Йохан вспрыгну, моментально оказываясь рядом с решеткой и вцепляясь в нее пальцами, тщетно пытаясь вглядеться в происходящее в другой камере.
- ОХРАНА! ОХРАНА!! - орал он что было мочи и дергал прутья решетки, будто надеялся, что дверь сейчас возьмет и откроется.Ужасная догадка холодом обожгла сердце и он с удвоенным старанием стал звать на помощь.

Комната Морриса Мерсера ---->

Ради Вас хоть на край света, мистер Мерсер, только чуть резче шевелите ягодицами, иначе пропустим все самое интересное.
Вероятно, в нарочито неспешных действиях мужчины не было ни единого намека на издевку, но показательная медлительность нервировала, заставляя травить легкие никотином с резкими, волнующими нотами гашиша, наспех забитого в сигарету с переломленным фильтром. В ожидании машины и преподавателя, парень подпирал косяк на выходе из здания, рассеянно уставившись на дорогу и мысленно выстраивая дальнейшие планы на день. Как много времени могло занять освобождение родственников из полицейского участка, Адам точно сказать не мог, но и долго торчать там не собирался – хватит с него приятного видения захлопнувшейся клетки, как наказание за все их свершенные ранее грехи. Признавать не хотелось, но малой частью своей порочной души он испытывал горечь обиды, приправленной дурным настроением от тяжелого пробуждения. Какого черта они пошли развлекаться в город вдвоем, позабыв разбавить свою компанию его обществом? Похотливые животные, вечно ищущие приключения на свою пятую точку, нашли проблемы не только на свои головы, но и поставили в неловкое положение его и адвоката, вынужденного мчаться из другого города первым же рейсом. Вот тебе и важная командировка. Почему не позвонили сразу отцу, ведь тот узнает вовсе не последним о происшествии? Черт, а ведь действительно следовало привести себя в порядок при скорой встрече с главой безумного семейства Лайхов.
Машина подкатила ко входу ровно с появлением Мерсера из преподавательского корпуса, спустившись по лестнице первым, Адам приоткрыл дверцу и взмахнул рукой, предлагая ему устроится в салоне, прежде чем забраться вслед за ним самому.
- Сначала к ближайшей аптеке, после в полицейский участок…- по памяти продиктовал адрес и откинулся на спинку сиденья, прикрывая глаза и усмехаясь. – Кажется, Вы говорили о нашей благовоспитанности и прилежности правилам, мистер Морсер? – склонил голову на бок и взглянул на мужчину. – Я не смогу пообещать того, что прекращу попытки морального терроризма по отношению к Вам, это слишком дорогая моему сердцу привычка. Но никто не мешает мне приложить немного усилий и пробовать недолго, ради разнообразия потакать Вашим желаниям. Насчет посещаемости брата, правда, не уверен.
Сложно было сформировать определенные образы в голове насчет возникшей неприятности, относительно причины, по которой оба родственника загремели за решетку, поэтому оставалось терпеливо ждать, коротая время, подергивая «кота за хвост». Аптека оказалась недалеко от места назначения, и долго в ней Адам не задержался, покупая жизненно необходимые таблетки аспирина и бутылку минералки. Проглотив пару таблеток разом, запил их небольшим количеством воды, чувствуя острую необходимость закурить. Неожиданная нервозность стискивала желудок неприятным предчувствием, и так было каждый раз, когда он оказывался вблизи от полицейского участка, либо возле церкви. Гнездо, призванное блюсти Закон и Порядок на улицах города на проверку оказывалось самым отвратительным местом, грязно-серым пятном на карте, не заслуживающим доверия и вложенных в их бюджет денег.
- Пойдемте, мистер Морсер. Что-то мне не по себе от этого места. - едва изогнул губы в легком подобии на улыбку и двинулся ко входу, скоро преодолевая лестничную площадку.
Еще некоторое время Адам нетерпеливо мялся у пустой регистратуры, хмурясь на отсутствие служащих, и ухватился за первого попавшего представителя правопорядка, выясняя какой из детективов владеет информацией о недавних несовершеннолетних нарушителей. Тот, впрочем, не удостоив взглядом парня объяснил сопровождающему его мужчине, как найти детектива и описал приблизительную его внешность, прежде чем нервно дернуть плечом, стряхивая руку Кеннета, и удалиться по своим делам. Поиск не занял много времени, вскоре младший из Лайхов стоял возле рабочего стола подозрительно сконфуженного мужчины. То и дело, обтирая вспотевшее лицо платком, он начал издалека, сухо, с запинками объясняя специфику их работы и говоря о том, что никто не застрахован от ошибок. Скорбно, разумеется, что многим приходится страдать из-за глупой невнимательности государственных служащих, но дело ничем не исправишь и в ситуации будут хорошенько разбираться, искать виновного, поместившего упившегося, больного несовершеннолетнего мальчишку в одну камеру с уголовником. Дело уже завелось и некоторые сведения вписаны в карту... он говорил что-то еще, но звуки, льющиеся с его глотки, казались неразборчивым шумом на фоне общей перевариваемой информации. И если раньше весь вид парня сводился к мирному состоянии зомби, то в эти моменты его вполне разумно можно было посчитать трупом, с посеревшим лицом и бледными, сухими губами. Сердце замедлило свой ход, потакая остановившемуся времени, вязкой массой повисшему в воздухе, его нечеткий ритм болезненно бился в висках, а желудок готов был извергнуть все выпитое накануне. Мысли были только о брате, ведь дядька сделан из лучшей стали и едва ли его могло хоть что-то согнуть...нагнуть? Сквозь мутную речь детектива он выхватил имена с направлениями - младший Лайх госпитализирован, когда как старший, Эмиль, все еще находится под стражей.
- Какого черта? - выдохнул и разжал пальцы, каким-то образом стиснувшие запястье своего преподавателя (когда это произошло Адам не мог сказать), резко подавшись вперед, он попытался ухватить детектива за ворот и встряхнуть его. - Вы понимаете, что сделали, ублюдки? - хрипящим, севшим голосом.

Время до того как в коридоре послышались шаги показалось вечностью, Йохан не находил себе места, различные догадки гложили его и не давали покоя. Он пытался утешить себя мыслью, что просто параноит, что так не бывает, что живут они в цивилизованном обществе, где до сих пор не отменили смертную казнь. Легче почему-то от этого не становилось. Лайх был подобен тигру в клетке: метался из угла в угол, измеряя шагами время, которое казалось резиновым: все тянулось и тянулось. Наконец послышались шаги охранников, шаркающий звук бритвой по нервам. Йохан замер, прижавшись к решетке, словно надеясь просочиться сквозь нее
- Быстрее-быстрее. Та камера - подался вперед весь обращаясь в слух и зрение.
- Твою мать - это все что донеслось из темноты. Настолько сдавленное и шокированное, что стало страшно предположить что же там произошло. Короткий всхлипы - серия ударов. И окровавленного флетча с болтающимися где-то внизу штанами выволакивают из камеры. Лайх хочет верить, что это все ему только снится, что сейчас он проснется и весь кошмар окажется позади. Тело Флэтча безвольное: под глазами залегли глубокие тени, губы искусаны в кровь, на шее виднеются следы ремня, содранная кожа, гематомы уже становятся отчетливо видны и вкупе с кровью это выглядит ужасно. То что ниже... Йохан не решается опустить взгляда, он и так знает что там и не может смотреть, не может видеть родного близкого человека таким - слишком больно. В полутьме кожа Порко кажется серой, он напоминает покойника - только что выкопанный свежий труп. Отчаяние, злость страх, щедро разбавленный агрессией и жаждой мести и Йохан срывается на крик, выходя из оцепенения. Он орет так, что закладывает уши - до хрипоты, кричит без голоса со всей силы ударяя ладонями об решетку, требуя немедленно его выпустить, чтобы сопровождать дядю в больницу. Да черт побери, какой дядя, он младше их всех! Йохан оседает на пол от бессилия и безысходности. Он сжимает челюсти пытаясь хоть как-то успокоиться, но у него ничего не получается, только скулы сводит. Нет сил сидеть на месте, вырваться отсюда, метнутся к противоположной камере и расплющить черепушку этой мрази о бетон, размазать его мозги по стенам, как наглядный пример, чтоб другим не повадно было. Или накачать наркотой так, чтобы насильник не смог двигаться, но при этом все чувствовал и медленно расчленил бы с особым смаком, тупой, ржавой ножовкой, отрезая по куску и первым делом отрезав этот дряблый член и скормив ему же. Или… или привязать к кровати, зафиксировав его руки-ноги и дав ему в руки пульт – пусть выколет себе глаза, и отрежет руки, которыми он посмел прикоснуться к Порко, но он не сможет этого сделать, ведь он слишком слаб, этот моральный урод слишком слаб для подобного, все на что его хватает – это тупое насилие и поэтому ровно через минуту механизм запуститься и он сдохнет самой кровавой смертью которая только может быть - его разорвет на части.
Он слишком погружен в свои мысли, чтобы заметить приближение охранников, лица их так же унылы, чувствуют что запахло жаренным. Они ведут его в кабинет откуда все начиналось. И первое что Йохан видит - брат, брат и какой-то странный мужик, адвокат? Но кажется он был несколько полнее, впрочем неважно. Видно все вопросы с их освобождением уже урегулированы и теперь Лайх ждет только одного, когда же с него снимут наручники, он уже знает что сделает - только бы успеть. Металлические браслеты освобождают запястья от своего хвата и Йохан, потирает их, будто ни в чем не бывало. Изредка глядя на сержанта и оценивая ситуацию. Он стоит уронив голову на грудь, как человек, которому внешний мир стал безразличен, как Флэтч, с которым теперь неизвестно что будет. Пальцы сжимаются в кулаки и Йохан делает рывок через стол, ухватывая сержанта за галстук и резко дергая на себя, губы его искажены оскалом, а в глазах не осталось ничего человеческого. Ему плевать на то что брат видит его таким,  похуй на адвоката, да на всех присутствующих у него есть только одна цель и эта цель месть. Месть, который увы сегодня не суждено сбыться. Снова заломанные руки, снова мордой об бетон и все тот же ставший родным вкус крови он не сдерживается и сплевывает, пытаясь подняться, хоть и выворачивает руки из сустав, сквозь плотно сжаты зубы он рычит, выплевывая каждое слово, чеканя, чтоб смысл дошел раз и навсегда
- Вы, сукины дети. Чем вы думали, когда сажали его к этому мудаку? Вот вас бы, да-да, вас товарищ сержант сэр на часок к этому мяснику! Вы видели его? Вы видели Флетча после того как над ним поработали? Что вы блядь молчите?

Единственная, доступная мысль разбить лицо детективу, с силой приложить носом о стол, цепляясь за жидкие, маслянистые волосы на его дряблом затылке, перекрывается откровенным презрением, и Адам брезгливо отдергивает руки, выпрямляясь и глядя на все еще смятенно лопочущего мужчину. Тяжесть чужой руки на плече выводит из ступора, сулит тихую помощь, вот только легче на душе ничуть не становится, напротив, пустые слова формальностей выводят из себя, заставляют кипеть от злости, сжимая и разжимая кулаки. Плотно стиснув зубы, он молча буравит взглядом двоих мужчин, какой-то частью поражаясь и одновременно мрачно восхищаясь их бесчеловечностью, полнейшему равнодушию к происходящему безумию. Воистину, человек - худшее из животных, по природе начиная беспокоиться только о собственной шкуре, в остальных же ситуациях сохраняет возмутительное спокойствие.
Все уже случилось? Вместо шутливого удовольствия видеть скорбных родственников за решеткой, он получил весьма неприятные известия, - преподаватель действительно питает надежду на миролюбивую беседу с ублюдком в погонах, или измывается, призывая к спокойствию и отсчитывая потраченное на студентов время?
- Не волнуйтесь, Вас отблагодарят, дадут любую названную Вами сумму за любовно оказанную помощь и активное участие в наших судьбах, мистер Мерсер. – небрежно обронил, сунув руки в карманы, чтобы скрыть охватившую дрожью нервозность, когда хранитель порядка отлучился за необходимыми документами, предварительно дав короткую команду по телефону. По всей видимости, чтобы сгладить чувство вины, в нем взыграла совесть, и он самостоятельно отправился к регистратуре за бланками, возвращаясь после недолгого отсутствия с кипой чистых форм для заполнения.
В голове порченой пленкой крутилось небрежно брошенное преподавателем слово «недоразумение». Стоило отдать должное его холодному самоконтролю, даже втянутый в такую неприятную ситуацию, он оставался абсолютно непробиваемым, наводя на новые мысли о том, каким образом удастся сбить эту маску отчуждения. В прошлом все шло неплохо до неловкого момента, когда Кеннет умудрился попасться с листком эскиза в руках, которыми он так любил волновать и злить набожного преподавателя экономики. Начиналось все с невинной шалости, в последствии вошедшей в пагубную привычку – еще на первом курсе после первой посещенной пары экономики пойманный на перемене Эмиль небрежно обмолвился о преподавателе, его ханжеском облике, соткавшемся в голове после полной лекции, также он поведал о ходившем о нем мнении, как о человеке сугубо религиозном. Решив попробовать смутить молодого мужчину, Адам взял за постоянную основу раз в неделю-две писать кистью, часто карандашом небольшие миниатюры, зарисовки на порочащие темы Отца и сына его Христа, иногда он прикладывал схематичные рисунки эротического содержания.
Распахнувшаяся дверь вырвала из пучины воспоминаний, являя взглядам потрепанного, но полного сил и ненависти брата. От сердца отлегло, и Кеннет выдохнул, только сейчас отметив, что сдерживал дыхание, изучая родственника на предмет избиений или любого другого признака насилия. Помятый, с ссадинами на лице, он все же выглядел вполне живым, тут же гневно дернувшись в сторону сержанта и оказываясь прижатым к полу. Скрипнув от злости зубами, Адам рванулся к габаритному охраннику, перехватывая его руки, чтобы ослабить хватку.
- Думай тупой башкой, что делаешь, сука, ты ж его раздавишь своей тушей! – уперевшись в пол пятками, толкнул мужчину, тут же обхватывая брата в объятия и прижимая к себе. Насильно придержал лицом к собственной груди, пережидая вспышку неконтролируемого гнева, и скривил губы от боли, когда кулак родственника ненароком попал в челюсть. – Успокойся! – хрипло прошипел, встряхнув Йохана за плечи. – Или ты опять окажешься на вонючей тюремной койке вместо того, чтобы посмотреть, как там Порко… – голос сдал на имени и пришлось на мгновение замолчать, прочищая горло. – Отец уже, думаю, в курсе, как и дед, поэтому оставим это дело на них и специалистов в своей работе. – сглотнул и коротко взглянул на преподавателя, бледно кивнув на дверь. – Мы уходим. – обхватил брата за талию и подтолкнул к выходу, предупреждая любые попытки вершить справедливость самому.
- Ваши данные я возьму в регистратуре. Наш адвокат в скором времени свяжется с Вами. – саднящим голосом и хмурой полуулыбкой. – Готовьте свои задницы, скоты. – выходя вслед за братом, он плотно притворил за собой дверь, уводя обоих своих спутников подальше от этого места, не забыв ненадолго отлучиться к регистратуре.
Машину удалось поймать на удивление быстро, поэтому скоро все уже сидели в салоне, а Адам заставлял брата выпить пару таблеток аспирина. Практически всю оставшуюся дорогу до госпиталя Кеннет разговаривал по телефону с адвокатом, только сейчас вышедшим из здание аэропорта, и коротко изложил всю историю, не вдаваясь в подробные детали изнасилования, но делая акценты на уголовника в камере и паршивую работу охраны, призванной защищать население от преступников.
К больнице они подъехали уже далеко за полночь, и было решено отправить брата на обследование, чтобы засвидетельствовать множественные синяки и ссадины от побоев для полноценной справки, перед этим решив осведомиться о здоровье младшего из родственников. По словам врача, Флетч спал в своей палате, и будить его было крайне нежелательно после перенесенной операции и стресса, также его записали на прием к психологу, как формальная процедура жертвы изнасилования.
В кармане завозился телефон, оглашая приемную злободневной мелодией и скорым голосом Нил Патрика, Brand new day, вздрогнув, Адам мрачно усмехнулся и принял вызов.
- Да…- бесцветно отозвался, мрачно уставившись в заполняемый бланк.- Все уже в порядке…Нет…Нет необходимости приезж…Хорошо. – поджал губы и вложил в руки брата трубку.- Тебя. Отец. – отойдя в сторону, он взглянул на преподавателя, ухмыльнувшись. – Замечательная ночка, не правда ли? – рассеянно провел ладонью по волосам, растрепав светлые пряди.- Стоит выпить. Составите мне компанию?

Всю дорогу до госпиталя Йохан смотрит в окно, наблюдая за безумными, проносящимися мимо яркими пятнами различных вывесок. Прислоняется к холодному стеклу и прикрывает глаза, раз за разом прокручивая все что произошло.
То как отреагировал брат, как прижал его к себе вызывало двоякие чувства: с одной стороны он был рад подобному беспокойству, тепло было необходимо здесь  сейчас, а сердцебиение брата, пусть и не менее быстрое чем у него самого, все же успокаивало. Словно растворяешься в другом человеке. Не стоит врать самому себе, Эмилю попросту были приятны прикосновения Адама. Но с другой, с другой все было намного сложнее. Поведение брата задело его гордость и это было самое страшное что только могло произойти. Он бы стерпел любое обращение от полицейских, даже побои были не так обидны как осознание того, что твой собственный брат считает, что ты не способен контролировать свои действия. Чушь, брехня! Йохан отдавал себе отчет в том что он делает и зачем делает, также как и предвидел последствия. И для него было сюрпризом, что его так просто отпустили под залог: нападение на офицера при исполнении. Лайх вообще был намерен провести здесь как минимум ночь и разобраться во всем в присутствии адвоката, но мужик также не пожелал решить дела на месте /как выяснилось позже это был и не адвокат вовсе, но кто тогда? очередной любовник брата? Нет, Йохан вовсе не смотрел на каждого мужчину рядом с Адамом как на его любовника, просто их было большинство и вероятность что предположения не подтвердятся равнялась 10%/ Он снова чувствует себя псом, которого посадили на цепь. Когда они покидали участок, она явственно натянулась, напоминая о себе. Аф!
Йохан покорно принял из рук  брата какие-то таблетки, не особо заинтересовавшись их названием и без труда проглотил. Стоит отдать должное Кеннету, сам бы он сейчас не догадался пройти мед. освидетельствование. По большому счету ему было все равно, что с ним случилось: последствия драк не были ничем из ряда вон выходящим, ну а то что подпортили мордашку - так это сам виноват. Но любую вещь можно толковать двояко и Йохан наблюдает за тем как врач заполняет протокол обследования, отмечая в графах телесные повреждения. Его трясет. Оставшись один на один с собой, а как ни крути мед персонал не воспринимался им как некто достойный внимания, все мысли вновь обратились к Флэтчу и Лайху захотелось сорваться с места, взбежать по лестнице и ворваться в палату родственника. Своими глазами убедиться что он жив. Наверное, что-то отразилось во взгляде Эмиля, потому что врач глядя на него неудовлетворительно покачал головой и стал набирать какой-то раствор в шприц. Йохан был настолько шокирован что даже не сопротивлялся, когда ему вводили успокоительное, а может оно было настолько убойным, что начинало действовать только попав в кровь. Реакции молодого человека стали несколько заторможенными возможное это и к лучшему, ведь теперь ему предстоял разговор с отцом. Как он мог забыть про этот маленький раздражающий фактор, естественно, что адвокат в первую очередь сообщил все главе семейства, вот ведь тварь продажная, не мог смолчать. Йохан взял трубку и приложил ее к уху, готовый выслушивать тираду мужчины, которого он по большему счету и за отца-то не считал, так просто - посторонний человек. Эмиль с самого начала был зол на отца за то, что тот бросил его мать, но это полбеды, это можно пережить, как и ежедневную пытку знаниями, как отсутствие родителя в важные, значимые для любого ребенка события. Складывалось такое впечатления что старый Лайх воспринимал его не иначе, чем капиталовложение, но и с этим можно было смириться. Однажды, он увидел как отец изменяет матери Адама, тогда Йохан начал терять уважению к Дереку, восприняв измену в первую очередь на свой счет. К тому моменту он был уже достаточно взрослым, но тем не менее ничего не мог с собой поделать. Последней каплей стали взгляды отца, направленные на Кеннета, их ни с чем нельзя было спутать, так мужчина смотрит на объект вожделения. В тот момент все прекратилось - любые маломальские теплые чувства перестали связывать их. Все эти мысли молнией пронеслись в голове. Само знание этого позволяло разговаривать небрежно, давало право на шантаж и поэтому, когда после долгой тирады и отчитывания, отец сказал что немедленно приедет, что заберет их, Йохан более чем спокойным голосом послал его куда подальше. Это было странно наблюдать со стороны: человек который не так давно так открыто рвал и метал, демонстрируя свои эмоции, сейчас закрывался, на его губах блуждала дежурная приветливая улыбка, а интонации голоса были пугающе спокойными, будто не с ними это все случилось. Будто разговор был о каких-то инвестициях а не о людях.
- До свидания, отец. - Йохан обернулся к двум своим спутникам, все также продолжая улыбаться, не в силах так быстро сбросить маску, а может так было и лучше, его эмоции не для посторонних.
- Стоит выпить. Составите мне компанию?
Адам, тебя и могила не исправит. Лайх подошел ближе и положил руку на плечо брата, мол не прикасайтесь к нему лишний раз без надобности, жест был неосознанный где-то на уровне инстинкта. Йохан не желал оставлять их одних тет-а-тет, но от одного упоминания слово "выпивка" его тошнило. Каким бы молодым не был организм, выпивать три дня подряд, нажираясь до такого и чтоб это было без последствий - это все же сказки. Уже сегодня начнутся занятия в академии, но Эмиль не собирался посещать их, вместо этого у него была запланирована поездка в больницу и возможно долгий, очень долгий разговор с адвокатом. Йохан во что бы то не стало решил сделать все, чтобы тот сержант оказался на месте Порко.
- Куда-то собрались? - сделал вид что не слышал их разговора и сейчас переводил взгляд с одного на другого.

Эмиль куда больше нравился Моррису таким, неестественно-спокойным. Настолько, что он даже ненадолго задумался, не стоит ли особо буйных учеников накачивать тем же, чем и Йохана. Знать бы только чем… что чем-то – очевидно.
- Только не увлекайтесь самолечением до следующих каникул.
События развивались как в сказке – чем дальше, тем хуже. Вот чего для полного счастья не хватало, так это еще исчезновения последнего из этой троицы в неизвестном направлении. С одинаковым успехом этот диковинный пример живого человека без головного мозга мог поползти в сторону Академии или на поиски дальнейших приключений. Последнее решение казалось бы невероятным, если бы речь не шла о том, кто в таком состоянии умудрился вполне успешно сбежать из больницы. Если этот недоумок еще и в больничной робе по холодным ночным улицам бродит, то и вовсе отлично.
- Сомневаюсь, что он так кому-то нужен, что его украли. Так что, видимо, ушел, – Моррис тоже прекрасно осознавал, что это практически невероятно. И так же вполне верил, что от этой семьи можно ожидать и чего похлещи. Воистину, было бы чудесно, если бы после этого их тихо-мирно забрали из Академии. Впрочем, насчет тихо-мирно – тоже фантастика, а громко и со скандалом – не надо, – Если же случилось невероятное, похитители скоро с вами свяжутся и попросят забрать его и даже сами заплатят, – на самом деле с пропавшим Лайхом Моррис был практически не знаком и судил о нем по этим двоим. Эмиля преподаватель тоже видел нечасто, хоть тот и учился у него. Уже один тот факт, что этот молодой человек не узнавал того, кто ведет у него профильный предмет, говорил о многом. Знал бы Дуэйн об этом неузнавании – студенту во время следующей сессии зачлось бы.
- Возможно, обстоятельства мудрее нас, – эту фразу можно было перевести как "возможно, нас ведет провидение", - Надеюсь, что ваш родственник обнаружится в Академии и все закончится.
С машиной опять не было проблем. Сегодня им везло хотя бы с этим.

Моррис поспешил, когда решил, что хуже, чем исчезновение того оболтуса из больницы, сегодня уже не будет. Хуже стало. И с авто им не так уж и повезло. Яркий свет фар несущейся навстречу машины после ночной темноты на время ослепил если не всех в салоне, то одного Мерсера точно. Зрачки и так сузились от ужаса, а теперь и вовсе превратились в точки. Но разглядывать их сейчас все равно было некому.
- Боже сохрани...
У Дуэйна голос сорвался не на крик, а на шепот. Вот уже оставались доли секунды до столкновения. Грохот, скрежет, Моррис почувствовал, как по инерции тело движется вперед, но ремни безопасности не дают врезаться в сидение впереди, отдергивают назад, а потом – удар о боковое окно и темнота.
На какое-то время все закончилось. Но когда Моррис открыл глаза, вокруг не было ни ангелов, ни демонов. Даже никакого света в конце тоннеля. Он был еще жив. Господь действительно сохранил. Стекло треснуло, но не разбилось, голова Дуэйна, похоже, тоже. Водитель вроде был жив, но без сознания. По крайней мере, подушка безопасности сработала, да и мужчина за рулем успел, по-видимому,  чисто инстинктивно выкрутить руль и развернуть машину боком. Подавляющее большинство людей будет в такой ситуации стремиться спасти свою шкуру. Потому и говорят, что сидение за водителем самое безопасное, а рядом – самое опасное. Вот оно и смялось почти полностью, так, что там едва ли можно было остаться целым и невредимым. Да что там, даже пассажирам на заднем сидении тоже досталось. Мерсер еще не пришел в себя настолько, чтобы в полной мере почувствовать всю прелесть прямого столкновения на огромной скорости, но несколько ссадин уже чувствовалось. Оставалось надеяться, что это действительно ссадины.
Теперь уже не было опасности, все случилось, и все же оставаться в машине было отвратительно. Расстегнуть ремни безопасности Моррису удалось не с первой попытки, дверь поддалась быстрее. Из салона он не столько вышел, сколько вывалился. Усталость и случившиеся события прекрасно способствовали подкашивающимся ногам, поэтому пришлось опереться на дверь. Прохладный ночной воздух помогал прийти в себя. Или в это хотелось верить.
В соседних домах загорелись окна, кто-то стоял на улице и звонил, и Моррис надеялся, что не рассказать друзьям о том, какое зрелищное тут было столкновение. Еще несколько снимали на сотовый происшедшее. Где-то вдалеке послышалось завывание сирены.
Моррис не сразу осознал, что надо бы проверить, живы ли студенты. Если что, ему теперь за них отвечать. Возвращаться в машину было противно, но пришлось. Проверить пульс, если они без сознания. Не велика польза, но он хоть будет знать, ожидает ли их семьи траур, а его – действительно серьезные проблемы на работе.

Всегда ли мир был настолько узок, эгоистично обращен в окружающие Адама события? Впервые после давнего происшествия на улицах родного города, его накрывает холодной волной абсолютного страха перед воспоминаниями, белесая вспышка света слепит, заставляет с силой жмуриться, прогоняя бледный образ мальчишки перед глазами. Резкий удар по тормозам и свернутый в сторону руль щедро подставляют противоположный от водительского бок, припечатывают виском о стекло, на секунды избавляя от реальности, от необходимости чувствовать. Густая, вязкая тишина сквозь облако беспамятства горьковатым привкусом оседает в корне языка, сушит и царапает горло лихорадочным дыханием. Он устал и с легкостью подчиняется Морфею, чтобы избавить себя от этого кукольного состояния полнейшего равнодушия.
В своих болезненных сновидениях Кеннет видел, почему позволил себе увлечься мистером Мерсером, своим безмерным спокойствием, с глубоко впечатанной в сознание верой в божественное милосердие, в ее лживое существование, преподаватель тщательно вырисовывался в мыслях образом давно читаной книги. Человек с именами рек, так же обманчив в своей непогоде, но всегда неизменно меланхоличен, лишь в долгие минуты чужой боли позволяя видеть настоящего себя, алой вязью под давлением острого кончика хирургического ножа он лечит души, избавляя их от изувеченных похотью тел. В мнимой добродетели он сохранил способность удивляться их стойкости, по зову внутренних демонов изобретая новые способы моральной и физической пытки, всегда с животным любопытством отсчитывал последние их секунды. Страх подобен наркотику, простая химическая реакция, которую выделяли избранные им жертвы, теперь было недостаточно убивать случайных бродяг, нищих, которых никто не хватится, он испытывал почти физический голод, желание дышать их болью и страхом. Джордан, Джозеф Лета, Стэнли Гудзон*, «серийный убийца, хищник, истребляющий трансгендерное сообщество Нового Орлеана»**, Потрошитель с улицы Бурбон, человек с десятком лиц… В одной из миниатюр Кеннет запечатлел кадр из книги, полностью отдавшись изображению, он сутки корпел над работой, прежде чем посчитал ее завершенной в деталях и отправил в стол Мерсеру. Джордан стоит возле окна, и его силуэт светлой тенью вырисован на фоне клубящегося за окном мрака, тонкие пальцы придерживают занавески, а взгляд задумчиво устремлен в ночь на слепящие отражения городских огней. За его спиной, на широком операционном столе поятся несколько аккуратных свертков в голубых мусорных пакетах, а рядом можно заметить еще неубранные, вымазанные алым хирургические инструменты и пару плотно закрытых банок с формальдегидным раствором и купающиеся в нем бесформенные обрубки человеческой плоти. На паспорту рисунок содержал ссылку на произведение Брайт. Выкладывая мысли на чистом листе бумаги, Адам надеялся, что в скромном служащем Академии, где-то глубоко внутри роятся черти, и терзался мыслью, что не в его силах жилой вытянуть их наружу.
Он не различал действительность и картины, подаваемые воспаленным рассудком, не помнил своего пробуждения, невольно концентрируясь на боли первого вздоха, лижущего пальцы ног холода. Вспоротый какой-то железякой бок нестерпимо ныл, пропитанная кровью ткань рубашки неприятно липла к голой коже. Чужие пальцы скользят по влажным волосам, голос болезненно касается создания, заставляя чуть слышно застонать и вновь прикрыть глаза.
Какой же ты шумный.
- Не дождетесь...- хрипло отозвался, проваливаясь в долгожданную тьму.
Первыми на место аварии прибыли камеры, подобно лисам корреспонденты газет, телекомпаний принюхивались к трагедии и аккуратно подступали с вопросами, едва отвлекаясь на прибытие скорой. Проталкиваясь сквозь плотное кольцо зевак, медперсонал небрежно оттолкнул сидящего парня, подхватывая его под руки и уводя в сторону, чтобы осмотреть и обработать возможные раны. Адама осторожно переместили на носилки и подняли, унося к машине, после с шумом рванув с места в больницу.

[* Джордан, см. Иордан, считается одной из священных рек мира. Лета - одна из рек в подземном царстве Аида. Гудзон, см.Хадсон - призрачная река.]
[** Поппи Брат, "Ворон. Сердце Лазаря", пер. Q]

---> Госпиталь

Отредактировано Кеннет Адам Лайх (2011-03-26 09:17:34)